Артур Бабич — Четырнадцать душ Евы

Когда дверь с шелестом отъезжает в сторону, нейра оборачивается. Белая форма, белые перчатки, мутно-белый щиток белого шлема и, контрастом, — чернота букв «EWA» на правом плече. Лица не видно, да оно и не требуется, чтобы по коже у меня побежали мурашки.
— А, восьмая… — говорит Ева. — Проходи. Ложись.
— К-куда?
Глупый вопрос, но это от волнения. Кушетка прямо передо мной, посреди длинного узкого помещения, загруженного аппаратурой. Я здесь еще не бывала. Потолок теряется в полумраке на высоте третьего или даже четвертого этажа, стены слева и справа — и не стены вовсе, а ряды стеклянных кувезов, опутанных трубками разных диаметров. В приглушенном свете проступают очертания крошечных тел внутри синтетического амниона. Шипят аппараты, слышится плеск жидкости. Меня начинает мутить.
— Впечатляет? — спрашивает Ева.